Детство, отрочество, юность и начало жизни
1. Детство
В детстве я, подобно Гаутаме, жил на зеленом ковре, который считал лугом и не знал, что луг этот лежит на спине Дракона.
Однако вскоре я услышал, что Дракон умер. Одни плакали, другие, их было немного, ликовали. И только один человек не плакал и не ликовал, а тяжко вздыхал. На мой вопрос он ответил, что теперь нам пешком придется идти по Лабиринту, полному опасностей и Адских Пещер, в которые можно провалиться, никто больше не повезет нас на своей спине.
- «К тому же, - добавил он, - ты не представляешь, сколько лет теперь здесь будет смердить!»
Если бы я знал тогда, насколько он был прав! Я попытался бы найти себе пристанище в другом конце Лабиринта! Однако еще кое-что открылось мне тогда. В ту же ночь мне снова приснился сон из детства: все колышется в комнате, земля дрожит. И я понял, наконец, почему это часто случалось наяву раньше. Это происходило не от движения участвующих в манёврах танков, а потому, что Дракон ночью шел по Лабиринту в поисках Светлых Мест, а на гребне его спины в это время рос очередной шестиэтажный кирпичный зубец.
Утром я увидел, что мой луг-ковер местами провалился, а в местах провалов образовались ямы, наполненные черной вонючей водой. Я заглянул в одну из них и увидел себя. Когда я обернулся, то увидел родных и близких с цветами в руках, которые пришли поздравить меня с моим вступлением во взрослую жизнь.
2. Отрочество
В отрочестве я так возненавидел близлежащую часть Лабиринта, что решил поджечь его, воспользовавшись для этого то ли бензином, то ли керосином. Более всего я беспокоился за свою свободу и жизнь. К моему величайшему изумлению Лабиринт не загорелся. На поднятый крик "Пожар! Пожар!", в издании которого своими голосовыми связками участвовал и я, сбежались люди. Один из них ткнул палкой в темную склизкую стену и почувствовался дух гнилья и тухлоты, к которому слегка примешивался запах гари. Все зажали свои носы и быстро разошлись.
Ещё в отрочестве я любил спорить.
3. Юность
В юности, двигаясь в полумраке по Лабиринту, я по глупой самоуверенности провалился в одну Адскую Пещеру и подружился там со многими изящными женщинами и крокодилами, которые в Адской Пещере по сути почти одно. Пока я сидел пару лет на одном из упавших деревьев и мило беседовал с другом о рок-н-ролле, все они были заняты тем, что подползали ко мне с одной единственной целью обладания. Позже я узнал, что так как крокодилица не может жевать добычу, то ей трудно откусить часть и завладеть ею. Поэтому она стремится к полному обладанию, то есть всегда старается протолкнуть жертву в горло целиком.
В юности я часто пребывал в унынии.
4. В Пещере
В молодости я попал в одну из тех Адских Пещер, где одни люди лежат, страдая, другие же, в белых одеждах, пытаются или делают вид, что пытаются им помочь. Там среди лежащих я впервые встретил человека, который будучи умным и знающим, предпочел простой физический труд среди малообразованных людей труду интеллектуальному. И поступил так для того, чтобы освободить свой разум для познания этого мира и выращивания презрения к нему. Вдвоем мы смеялись над серостью, не впадая, однако, в гордыню, и я впервые получил удовлетворение от совпадения своих восприятий с восприятиями другого человека. Он же показал мне, что можно любить и уважать человека независимо от его взглядов.
От него же я научился пониманию того, что и любя Битлз, и нося брюки клёш можно оставаться человеком Дракона, то есть иметь внутри себя сознание, выработанное и навязанное драконцами. Он же показал мне, на примере моего собственного тогдашнего поведения, как ложная информация, будучи впитанной и принятой, рождает в человеке глумление над страданиями других. Тогда же мне впервые стало стыдно, когда я, уже частично прозрев, посмотрел новым взглядом вовнутрь себя. Но собственные ментальные и физические проблемы еще мешали мне стать по-настоящему свободным.
Позже, от другого человека я научился тому, что можно, напротив, и любя песни Дракона, быть внутренне свободным от него и даже противостоять ему. Тогда я понял, что насилие, совершаемое над духом, может быть значительно более болезненным для человека, чем насилие физическое, и кому-то легче работать лопатой, не совершая насилия над своим разумом, чем работать среди людей, равных тебе по образованию и знаниям, но притворяться и произносить лживые слова.
Еще позже я встретил человека, который носил на себе внешние признаки посвящения религии, но не гордился ими, и, казалось, не замечал их. Ночью, когда все спали, он совершил поступок, который должен был остаться незамеченным в глазах других и касался улучшения дороги к месту нашего ночлега. Как я случайно узнал позднее, он потратил половину ночи, трудясь лопатой и ломом, чтобы удалить препятствие с ежедневного пути многих, о которое часто спотыкались.
Так я научился тому, что самооценка или оценка со стороны Бога может быть намного более важной человека, чем сиюминутная, пусть положительная, оценка его поступков окружающими. Так я понял, что слова Библии работают. А человеческое Тщеславие - главный Змей, сидящий в нас и стократно превосходящий по силе Маммону, то есть стремление к наживе. Но и этот Змей может быть побежден.
Ещё встретил я человека, который был в тот момент свободен, но ранее лишился здоровья и всего имущества из-за проповеди своих убеждений, однако был готов пострадать ещё. Тогда меня неприятно удивили его слова о том, что страдания прекратились временно и для многих неизбежно повторятся.
Видел я и человека, пострадавшего во времена Истребления, а ныне получившего свободу и моральное и материальное поощрение от противников Лабиринта. Однако он имел взгляды, отличные от его поощрителей и друзей, и не стеснялся говорить об этом.
Еще я видел людей, лишившихся своих высоких духовных званий из-за противления большинству, но остающихся светильниками для многих и пребывающих в присущей самому скромному мирянину простоте.
От этих людей я научился пониманию того, что слова всех самых мудрых и религиозных книг мертвы без примеров людей, следующих этим словам. Что только последователи оживляют слово любого учения.
Так, не будучи заключенным, я приобрел частицу опыта узников, и, не будучи революционером, видение борца.
5. Опять в Пещере
В другой пещере Адской Пещере Лабиринта, куда я пришел за деньгами, я часто видел, как люди, служащие Маммоне, пресмыкаются перед людьми, служащими своему Тщеславию, а на досуге громко смеются над ними. Ещё я видел людей, поклоняющихся своему собственному интеллекту и знаниям и отмахивающихся от первых и вторых, как от назойливых мух. И все они пребывали в раздражении, так как место, где они находились, не позволяло им реализовать свои желания. Были и среди них те, которые предпочитали тем или иным способом практиковать интеллектуальное бегство от окружающей их действительности. К ним в то время относился и я.
И над всеми витал страх потерять сложившееся их положение в мире, понимаемое как благополучие.
Предпочел бы я сейчас быть побитым, нежели подавлять себя? Не знаю.
6. Начало Жизни
И вот, наконец, я подружился с человеком, язык которого был одновременно таким знакомым и таким непонятным мне. На мой вопрос он ответил, что говорит по-стигийски. Выяснилось, что он владеет ещё и эльфийским языком, но с тех пор как эльфы ушли отсюда, считает стигийский более подходящим для этого царства. Оказалось, что и я употреблял в своих изречениях много стигийских фраз. Когда я попросил его рассказать о какой-либо из рек царства мертвых, он подвел меня к одной из местных речушек и сказал: - «Вот она, смотри».
С тех пор мы часто гуляли вдвоем по берегу и, как выяснилось, если долго говорить по-стигийски, Упа превращается в Стикс, а расположенные рядом совхозные поля в Поля Асфоделей.
Убедившись, что уже давно нахожусь в тех местах, куда в итоге неизбежно попадают все, я перестал беспокоиться и начал жить.
Но меня, наряду со страной, где я вырос, сильно интересовали страны бессмертных, поэтому я попросил моего друга научить меня ещё и эльфийскому языку. Оказалось, что это не очень сложно - достаточно, произнося каждое слово, пытаться представить, как оно будет звучать в прекрасной стране, где жизнь не имеет конца.
С тех пор любую строку, которая рождается у меня в уме, я произношу сначала на языке эльфийском, а потом перевожу на родной.
2013 г.