Владимир Пряхин
Из книги
СЛУХОВОЕ ОКНО.
ОСЕННИЕ ПИСЬМА К МАРКУ
+++
Иногда поражает, Марк, смелость зерна,
Устремленного в древнюю, жирную тьму.
То ли знает оно – почва слову верна?
То ли Бог по ночам что-то шепчет ему?
То ли просто забыло – бесплодным не раз
Был он, в этих просторных лугах, самосев.
Что останется, Марк, ты скажи, после нас?
На семнадцать годов? На семьсот? Насовсем?
Говоришь, ничего? Все – руины да прах?
Ты не прав, отделяется опыт от нас.
То, что взвесили, в мире живя, на весах,
То нам гирей на небе послужит не раз.
21 СЕНТЯБРЯ
Равноденствие, Марк. Пусть и кончилось лето,
И свою темнота проповедует весть,
Еще в мире подлунном достаточно света,
Если ранние сумерки тоже учесть.
Долго гаснет заря. Освещаемым газам
Не впервой быть источником света в ночи.
С каждым часом ценнее становится разум –
Переходят из облака в память лучи.
Неспроста нам дается способность такая –
Мир накроет ненастье, как серым плащом.
Из себя, как фонарик, лучи извлекая,
По земле ты пойдешь, и твой путь - освещен.
К ВОПРОСУ О ПТИЧКАХ
Повернешь еще одну страничку,
А на ней – стремится стая к югу.
Можем ли и мы, подобно птичкам,
Улетая, помогать друг другу?
Можем ли - не только лишь стремиться,
А взмывать, разбуженные, в небо?
Можем ли, как воробей, синица
Ни о чем не думать, кроме хлеба?
Есть ли место в нас высоким думам,
Место есть для жертвы, для прощенья?
Или все – прицел, удары клювом,
И момент победный поглощенья?
+++
Давно сады глядят устало,
Плоды последние даря,
Смотри, ведь их осталось мало,
Цветных листов календаря!
Из них один заполнен белым,
Другой - закрашен серым был,
Что ты еще вчера не сделал,
Чего в себе не возрастил?
Восходит в небо дым над полем,
И в кучи собрана листва.
Чем защитишь себя от боли,
С землей не знающий родства?
В какую спрячешься обитель,
Тоской осенней обуян,
Ты, комьев глинистых не житель,
И сам – не почва для семян?
В июне – кто беспечным не был,
Цветков срывая лепестки!
Смотри теперь с надеждой в небо –
Пусть даст оно в тебе ростки.
Оттуда солнце льют на сушу,
Оттуда – влага в нужный миг…
Туда и тянут ветви груши,
Когда уж листьев нет на них!
+++
Сентябрь - как вокалист умелый:
Смеется сам над нотой взятой,
И музыкальной мысли тело
Растет в пространство из кантаты.
Жаль, в голосах оркестра тонет
Бас, что совсем окреп за лето:
Последний чистый тембр в сезоне,
Но он блеснет однажды где-то!
Такие не забыть моменты:
Мазурка, вальс, галоп - все сразу,
Потом - грядут аплодисменты,
И переполнят астры вазу.
Потом – смешенье красок, линий,
Толпа, крик «Браво!», шум в партере,
И оглушенный зритель хлынет
В распахнутые настежь двери.
+++
Двух любящих – природы
И сердца тусклый блеск.
Под знаком непогоды
В печи поленьев треск.
Вот - вечер обозначен
В проемах синих рам.
Вовне, за стенкой дачи
Расширен тьмы плацдарм.
Давно готово ложе
Души, принявшей мрак,
Но небосвод не может
Упасть в нее никак.
Далеких капель стуки,
Гудка за лесом звук.
Прихода и разлуки
Одновременность мук.
ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР
1
Отблеск последний пославшая высь,
Смыслом проросшие муки:
Кверху простертые, в небо вплелись
Дерева черные руки.
Будет прощение снова дано?
Даром ли наши страданья?
Нива и озеро. Хлеб и вино.
Бездна и знак оправданья.
Осени темной короткие дни.
Ветлы. Пустынное поле.
Шепот чуть слышимый. Мы не одни
В ветреной скудной юдоли!
Вот уже куст обезличен и наг,
Сдержан небесною силой,
К верным сердцам не приблизится враг.
Боже, незрячих помилуй!
Сколько брести им еще в немоте,
В травах, сплетенных и сонных?
Крики невидимых птиц в темноте,
Как голоса неспасенных.
2
Отзвук вечерний услышав, замри -
Час исцеления синий.
Темного неба и черной земли
Явственней связь, ощутимей.
Город и улица, крыша и дно,
Старая лодка и привязь,
Воздух и поле, сливаясь в одно,
В сумерках соединились.
В небе земного простые черты,
Почвы коснулся рукою
Луч, разрывая покров темноты,
Сам окружен темнотою.
Отблеск вечерний – дорогам, лесам,
Отзвук последнего слова.
Пролит на раны целебный бальзам,
Ждать научите больного.
ОДИНОКИЙ НА СКЛОНЕ
Вдали – одинокий на склоне.
Еще на мосту над рекой
Он зеркало бросил, и тонет
Стекло, погружаясь в покой.
С ним возгласы птичьи и крики.
Еще у начала тропы,
Где стебли сплелись повилики,
Он песни оставил толпы.
Желание неба пронзило
Идущего склоном насквозь,
И тихому сердцу точило,
Кувшин, виноградная гроздь,
И время (что телом – бескрайне,
А словом – бродяге под стать),
Вина сокровенную тайну
Однажды решились отдать.
И чаша из глины вместила
Что дал ей сосуд золотой,
А зеркало, скрытое илом,
Все дремлет в надежде пустой.
ШАГИ
Шаги, в каких пещерах отголоски
Вы сохранили средь застывших лав,
Глазам зари последние полоски,
А слуху тишь навечно предсказав?
Не птиц полет, ни Марс, всегда кровавый,
Не потроха, и даже не враги,
Взыскующие смерти или славы,
Час предвещают, а одни шаги.
То палача и жертвы древний танец,
Гонителя с гонимым хоровод,
Охотник взял с собой для дичи ранец,
И дичь об этом знает наперед.
Шаги, какими дух терзает время:
Волк гасит кровью ужас беглеца,
Всю жизнь в себе мы носим это бремя:
Узнать шаги, свидетельство конца.
И если день невообразимо гулок
И ветра нет, висит как тряпка, флаг,
Слух навостри, и выгляни в проулок,
И свой умерь, излишне громкий, шаг.
Быть может, встали медленные стрелки,
Что двигались рывками вдоль дуги,
И там, где ровно, или слишком мелко,
Нам не слышны идущего шаги?
Смещаются, быть может, мира сферы,
Пока он спит, осенним схвачен сном,
И, пробивая в тонких стенках двери,
Идет судья сквозь чащу напролом?
НА ТОРФЯНИКАХ
Темный наличник с добротной резьбой,
Узкие окна – до крыши,
Красный, чудной над осевшей избой
Купол мансарды возвышен..
Сосны, кусты, кочковатая топь:
Верный приют непогодам,
Дятла неровная, частая дробь,
В ельнике за огородом.
Словно устал от смотрящей беды
Дым, над пространствами стоя,
Бор за болотами сизым, седым
Сделал, закрыв бородою.
В зыбкой уснув глубине травяной,
Тропка становится уже.
Чайка, воды не имея иной,
В черной купается луже.
ПРОЯСНЕНИЕ
Вот расступаются, берег открыв,
Сосны под ветром суровым.
В тучах, несущихся низко, разрыв,
Синий на темно-лиловом.
Черные ивы, построившись в ряд,
Ждут от погоды развязки:
Чистого неба внимателен взгляд
Из приоткрывшейся маски.
Молча несется, летит над водой
Легкое рощи убранство.
В дом, что обещан, стремишься ли свой? -
Смотрит пытливо пространство.
Ветром исполнена воля Творца
Возле открывшейся двери:
К встрече готовые взвесить сердца,
Верным отмерить по вере.
СЕВЕРНЫЙ ВЕТЕР
Еще вчера был синим
Далекий небосвод,
И вот – белеет иней,
Искрится жесткий лед.
Где почерневший клевер
К земле побег пригнул,
Всю ночь, покинув север,
Холодный ветер дул.
Судьба его такая,
И нет ему другой:
Он этот мир толкает
В грядущее ногой,
А мир, темнее тучи,
К прошедшему пришит,
И ветер листьев кучи
Ногою ворошит.
Наверно, он не плачет,
Наверно, он жесток,
А может быть, иначе
Нельзя спасти росток?
А может, знает просто:
Упасть в объятья сна,
Должны, чтоб выше ростом
Стать завтра, семена.
Привыкших к томным негам
Плода, что солнцем пьян,
Землей и мокрым снегом
Укрыт уход семян.
Пусть никогда не в моде,
Как холода, как дрожь,
Но этот ветер входит,
Хотя его не ждешь.
Пришел он, словом связан,
Тебя туда толкать,
Где ты сгореть обязан,
И новой жизнью стать!
+++
Провода покрыла изморозь,
Снегом все занесено.
Жить начать бы завтра сызнова,
Да такого не дано.
Что ушло, что веком смолото
Из глубин не отзовешь,
Снег, растаявший за воротом,
Вновь на ветку не вернешь.
Но тебе бесплатно дадена,
Благодать, что дарит высь:
Не кормись отжившим, краденым,
На призыв тот отзовись:
Не одних пространств березовых –
Ты – иного Царства сын!
Что-то ищут в небе розовом
Ветви голые осин.
============================================
84 (2Рос= Рус) 6
П85
В сборник современного христианского поэта Владимира Пряхина вошли лирические произведения
1990 – 2007 гг., объединенные общей тематикой духовного кризиса современного общества.
В некоторых из них широко использована библейская символика, элементы античной мифологии.
Пряхин В. К. Слуховое окно. Осенние письма к Марку. Стихотворения. – Тула, «Компания Гемма-Ресурс», 2008. – 130 с.
© В. Пряхин, 2008